Что год грядущий политический нам готовит?
Переговоры по молдо-приднестровскому урегулированию находятся в стадии стагнации. Эту фразу мы слышим постоянно от официальных лиц разного уровня. Действительно, встречи в формате «5+2» не проводятся с октября 2019 года. Да, и тогдашняя в Братиславе оказалась безрезультатной. Наведываются, правда, иногда в Тирасполь иностранные дипломаты. Недавно, например, в приднестровской столице побывала новый посол Германии, а ФРГ, заметим, не слабый игрок в мировой политике. Заезжал в этом году к нам и действующий председатель ОБСЕ-министр иностранных дел Польши Збигнев Рау. Успокоил приднестровское руководство в том, что Организация по безопасности и сотрудничеству в Европе не допустит эскалации напряжённости в отношениях между Кишинёвом и Тирасполем.
Меж тем, Молдова воспользовалась закрытием Украиной границы с Приднестровьем. Причём уже вторично. Первый раз это было во время пика пандемии коронавируса. Тогда молдавские власти дошли до откровенного кощунства – задерживали предназначавшиеся для Приднестровья защитные средства, медикаменты, аппараты искусственной вентиляции лёгких и запасные части к ним. Сейчас периодически блокируются также поставки лекарств. Плюс возникли сложности с доставкой продуктов питания, сельхозудобрений, средств защиты растений от вредителей и болезней. Наконец возникла газовая проблема. «Голубое топливо», которое должно было поступить в Приднестровье, Молдова закачивала в украинские газохранилища. И только лишь после того, как МГРЭС вынуждена была сократить поставки электроэнергии в соседнюю страну, кишинёвское руководство решило увеличить поставки.
На контакт с приднестровским руководством первые лица Молдовы идти наотрез отказываются. Диалог между Тирасполем и Кишинёвом ведётся на уровне политических представителей (министр иностранных дел Приднестровья Виталий Игнатьев и вице-премьер Молдовы Олег Серебрян) и отраслевых экспертных (рабочих) групп. Все вышеозначенные проблемы поднимаются на не столь частых встречах в этих форматах. Но реакции молдавской стороны нет никакой.
Наконец, последнее изобретение кишинёвских властей. Инициированы поправки в Уголовный кодекс Молдовы, предполагающие жёсткое наказание за «сепаратизм», работу «в неконституционных организациях» и «незаконных информационных структурах». То есть при желании к уголовной ответственности в Молдове могут привлечь каждого приднестровца, не говоря уже, о сотрудниках силовых структур, работниках органов управления, журналистах. Причём вне зависимости от должности. Если кто-то думает, что если он не относится к вышеперечисленным категориям, а, значит, сможет избежать наказания, то ошибается. Наличие приднестровского паспорта само по себе подпадает под статью «Сепаратизм». 21 декабря поправки в УК Молдовы были приняты в первом чтении. На днях ожидается окончательное.
МИД Приднестровья уже поинтересовалось у вице-премьера Олега Серебряна, который дал вместе со всем молдавским правительством положительное заключение на законопроект, чем всё это значится. Заодно внешнеполитическое ведомство напрямую в своём официальном послании напрямую спросило, означают ли эти новации в уголовное законодательство сворачивание Кишинёвом любых отношений с Тирасполем. А как переговариваться с людьми, над которыми Дамокловым мечом висит уголовная статья? Приглашение на встречу на подконтрольной Кишинёву территории приднестровских политических представителей или членов экспертных (рабочих) групп равносильно повестке на допрос к следователю.
Во вторник с участием главы МИД и омбудсмена заседала парламентская комиссия по внешней политике и международным связям. В результате было принято решение обратиться к молдавским законодателям с просьбой образумиться и не принимать во втором чтении обновления в Уголовный кодекс.
Что же касается возобновления работы формата «5+2», то раньше МИДы председательствующих в ОБСЕ стран, объясняли невозможность собраться «семёрке» пандемией COVID-19. Хотя, очень многие международные форумы в это же время проходили в виртуальном пространстве. Достижения научно-технического прогресса это позволяют сделать. В этом году польское председательство в ОБСЕ изначально не планировало заседание в формате «5+2» в связи с событиями на Украине. Дескать, нереально усадить за стол переговоров представителей Москвы и Киева. Но факт остаётся фактом – российские и украинские дипломаты присутствуют на различных международных площадках. Да, жёстко оппонируют друг другу, но всё же заседают вместе.
Кстати, в понедельник президент Украины подписал указ об отстранении от должности спецпредставителя в вопросах приднестровского урегулирования Юрия Клименко. Новый дипломат на этот пост не назначен. Молдова никак не может назначить сопредседателя Объединённой контрольной комиссии – органа, руководящего миротворческой операцией в зоне «замороженного» молдо-приднестровского конфликта. Ранее Украина отозвала десятерых своих военных наблюдателей из состава Совместных миротворческих сил. Они, мол, потребовались на фронте. Кажется, это звенья одной и той же цепи по разрушению механизмов и миротворческой операции, и переговорного процесса по молдо-приднестровскому урегулированию. Инициаторы находятся явно не в Кишинёве и не в Киеве.
В следующем году председательство в ОБСЕ должно перейти к Северной Македонии. Вероятность того, что встреча в формате «5+2» пройдёт в Скопье почти нулевая. Кроме тех обстоятельств, которые были указаны выше, стоит напомнить о некоторых событиях в самой новейшей истории этой страны. От македонского руководства в угоду Афин Евросоюз потребовал сменить название страны. Был организован референдум. Македонцы отказались переименовывать своё государство, но их мнение было проигнорировано властями. Страна из Македонии превратилась в «Северную Македонию». Затем в 2020 году также без спроса македонского народа одним членом НАТО стало больше. Приднестровский МИД, конечно, может попробовать привлечь македонское председательство в ОБСЕ к активной позиции в процессе молдо-приднестровского урегулирования, уповая на то, что среди жителей нашей республики немало этнических болгар, которые близкородственны македонцам. Заодно напомнить и о сформировавшейся македонской национальной идентичности и о том, что волею судеб Северная Македония сейчас является независимым государством, а не частью Болгарии, Югославии или Греции.
