«Не по пути». Молодые поколения Приднестровья и Молдовы движутся в разных направлениях

Здесь сразу стоит сделать одну большую ремарку. В Приднестровье, как и в Молдове, живет немало молодых молдаван, не отказывающихся от своей национальной принадлежности. Однако в Приднестровье в последние три десятилетия не происходила румынизация населения, и ни один молодой молдаванин нашей республики не скажет «я румын». А теперь попробуйте задать тот же вопрос в Молдове.

Румыния, к слову, очень даже беспокоится о том, чтобы молдавскую молодежь перевести под свои знамена. Шутка ли – румыны дают более 7500 квот на бесплатное обучение в своей стране для молодых молдаван ежегодно! А обучение означает и получение гражданства страны, независимо, есть ли на то другие основания. Так что даже вернувшийся после обучения молдаванин – уже не совсем молдаванин.

Он очень отличается от того молдаванина, который живет в Малаештах, Спее или любом другом населенном пункте Приднестровья. Да, они смогут понять друг друга, если это касается языка, но что касается идеологии?

В 2009 году 33 % молодых опрашиваемых (18-29 лет) указали, что румыны и молдаване — это один народ, 44 % — что разный, среди пожилых респондентов (старше 60) проценты были другими — 18,5 % и 53 %. Теперь представим, как эти цифры изменились за 11 лет, когда поколения сменились, и цифра в 33% увеличилась как минимум вдвое. По статистике, более половины жителей РМ хотят в Евросоюз. Среди молодежи этот процент, естественно, выше, нежели среди взрослых людей, живших еще в МССР.

Сегодня настроения прорумынской молодежи тщательно скрываются, однако на первый план выступает уже другая статистика. 68% молдаван, согласно исследованиям, считают, что у молодежи нет будущего в Республике Молдова. Причем даже в успешном Кишиневе 59% уверены, что будущее не принесет ничего хорошего молодежи. А что уже говорить о селах?

Если говорить о Приднестровье, то в республике нет деления на молдавскую, украинскую, русскую или болгарскую молодежь. Есть целая общность с названием приднестровская молодежь и со своими особенностями, считают зарубежные социологи, занимавшиеся исследованием национальной идентичности Приднестровья.

Естественно, как молдавская молодежь стремится учиться за пределами страны (прежде всего, в Румынии), так и приднестровская молодежь имеет подобные же стремления, связанные с российскими вузами. Количество квот для приднестровских старшеклассников не такое большое, как в связке «Молдова-Румыния». Многие абитуриенты самостоятельно поступают в высшие учебные заведения России, а также получают это право, участвуя в онлайн-олимпиадах.

Язык является не единственным, хотя и важным различием между приднестровской и молдавской молодежью. Повторимся, молодое поколение Приднестровья не подвергалось румынизации (хотя сейчас это пытаются исправить методом провокационных вбросов). Не секрет, что некоторые приднестровцы, независимо от возраста, выезжают на заработки в Европу. Но, в отличие от молдаван, молодые приднестровцы не стремятся остаться там, а лишь зарабатывают на крупные покупки (недвижимость, машина), связанные с семейным благополучием. В это же время тысячи бывших жителей Молдовы давно осели в Италии, куда перевезли целые семьи, и давно обрубили всякую связь с родиной. Если молодые приднестровцы и выбирают страну для миграции, то ей оказывается исключительно Россия – во многом в силу не только языковых, но и идеологических причин. К примеру, в приднестровских школах учат историю России, тогда как в молдавских – историю Румынии. Это в каком-то роде основа для формирования ориентира молодежи, ведь в РМ школьники и студенты часто не знают не только русского языка, но и истории, ментальных особенностей страны.

Владислав, студент из Гагаузии, имеющий русские корни, обучавшийся в ПГУ им. Т.Г. Шевченко по квоте, рассказывает, что ему и его сестре было достаточно сложно следовать нормам молдавского образования: «Мы не имели выбора. Я из русскоязычной семьи, мама и папа обучались по русским программам. Они и настояли, чтобы я потом поступал в русский вуз. Да и мы с сестрой были не в восторге от перспективы учиться в университете на румынском, а для поступления в Россию у нас не было финансов.

Нам преподавали историю румын, да еще и на румынском. Гагаузии в какой-то степени повезло, потому что мы изучаем и гагаузский, и русский, и румынский языки. Но с историей все было печально. Когда я приехал в Приднестровье, то курс истории был для меня чем-то новым – у нас ее преподавали под румынским углом».

Но таких историй все меньше и меньше, они становятся исключением из правил, потому что все меньше и меньше русских школ в Молдове! В Приднестровье все иначе. В республике действуют нормы российского образования. А теперь возвращаемся к тому, с чего мы начали: программы «сближения молодых людей с обоих берегов Днестра», за которые неправительственные организации ПМР и РМ получают хорошие денежные гранты происходит исключительно на РУССКИХ площадках. Получается, площадка для коммуникации создана искусственно, на европейские деньги и с общением на русском языке! Не нонсенс ли это?

Местные работники НПО достаточно топорно работают с приднестровской молодежью, приглашая на подобные встречи ребят из социально группы риска, неблагополучных семей, детей-инвалидов. То же самое происходит и в Молдове. Почему же работа на «коммуникацию» происходит именно с этими группами, а не с среднестатистической молодежью обеих республик? Потому что, встреться обычный 18-летний приднестровец и обычный 18-летний прорумынски настроенный молдаванин, им бы было не о чем разговаривать! Да и вряд ли бы они поняли друг друга, потому что говорят на разных языках в прямом смысле этого слова.

Поэтому, когда в Молдове говорят о «площадках для коммуникации» между молодежь Приднестровья и РМ, – это натуральная «липа». Поколения двух государств с каждым годом ментально все дальше и дальше, и вряд ли этот процесс можно назвать обратимым.